«В чужой шкуре»: Рецензия Киноафиши

Футурологический триллер об убийствах по удаленке. 

Тася Вас (Андреа Райзборо) работает наемным убийцей по особой технологии: она внедряется в сознание ничего не подозревающего человека, имеющего доступ к настоящей жертве. По возвращении в свое тело Тася ощущает регулярные сбои в виде галлюцинаций, но не подает вида, да и контрольное тестирование после каждой миссии проходит без особых проблем. Куда большим испытанием для женщины становится оторванность от собственной семьи: изнуряющая работа расщепляет ее собственное «я», и отчуждение растет в отношениях что с ее мужем, что с собственным сыном.

До конца не восстановившись после последнего рейда, Тася вынуждена готовиться к новому. Цель — миллионер Джош Парс (Шон Бин), подобраться к которому удастся через его потенциального зятя Колина (Кристофер Эбботт). Парс его изрядно недолюбливает, что должно только сыграть на руку корпорации и отвлечь внимание от любых подозрений на «влияние извне» во время следствия. Сознание Колина спустя пару дней начинает активно сопротивляться вмешательству Таси, из-за чего все идет не по плану. Выбраться из тела мужчины оказывается практически невозможно, а сам Колин невольно начинает читать воспоминания своего «паразита».

Еще восемь лет назад, после премьеры «Антивируса», работу Кроненберга-младшего сравнивали с фильмами, которые снимал Кроненберг-старший в 70-х годах прошлого века. Утопическая безапелляционность, по своей сути почти эксплотейшн, где разложение человеческого тела стало главным аттракционом в «Бешеной», «Выводке» или «Судороге». Именно эти истории сделали их автора восходящей звездой на ниве жанра.

В своем втором полнометражном проекте Брэндон намеренно вновь обращается к тем вопросам и подтекстам, что присущи раннему периоду творчества его отца. Вопрос ли это среды обитания, воспитания или первоначальной специализации режиссера как биолога, но его упорство в желании невозмутимо играть на экране именно в то кино, которое ждет зритель, глядя на фамилию, указанную на постере, заслуживает уважения.

Но Кроненбергу-младшему так и не удалось обрести самостоятельность: постановщик с большим удовольствием играется со стилевыми приемами, визуализируя «переход» из одного тела в другое, но дальше этого «внешнего» не заходит. Проблематика ментальной деформации в научной фантастике проговаривается в «Шкуре» опосредованно. Постановщика интересует процесс, абстрактная репрезентация подсознания, где Райзборо и Эбботт сменяют друг друга. Неоправданная жестокость – скорее игра, чем необходимость. Удивить этим зрителя сложно, но Брэндон старается.

С жертвами тайной организации разделываются изобретательно, однако убийство — жест.

Заокеанская критика восприняла «В чужой шкуре» с восторгом, пленившись ее оформлением, но не обращая внимания на то, что рассказанная история даже не заслуживает формы рассказа. Кроненберг-младший старается увести взгляд зрителей от идейного однообразия и нескольких бледных локаций (квартира, дом, штаб секретной организации, еще одна квартира), в которых разворачивается подавляющая часть хронометража фильма, с помощью художественных изысков. Свет, цвет, пленительная атмосфера шизофренического безумия – то, что при отсутствии в наше время конкурентов сделало «Шкуру» одной из наиболее заметных премьер прошедшего в январе «Санденса».

Картина любопытна, как проба пера, самое примечательное в которой — бесстрашие Райзборо и Эбботта. Последний в перспективе может стать новым героем урбанистического, малобюджетного, сердитого сай-фая, фактура и талант для этого у него есть. Поклонникам такого жанра «В чужой шкуре» вполне может понравиться, особенно если они хотят проверить поговорку про яблоко от яблони.

Антон Фомочкин

Источник