«Петровы в гриппе»: Рецензия Киноафиши

Грипп головного мозга.

Про этот фильм легко написать, что это был болезненный бред режиссёра. Уж слишком удобно ложатся эти слова. Но правда в том, что «Петровы в гриппе» – это новое кино Кирилла Серебренникова. И дело не в политической позиции, почему этот фильм хвалят, а в том, что у этого режиссёра есть очень конкретное видение, почерк и оператор (об этом пишут все и много), который точно знает, как показать то, что постановщик представляет у себя в голове. И хотя замечания к «Петровым» есть, именно зрительские, не снобистские, это качественное кино.

Почему качественное, а не хорошее? Потому что катарсического очищения после его просмотра, какого-то освобождения от собственных наваждений/гриппов, да просто лёгкости нет вовсе. Это кино поднимает температуру, чтобы приблизить зрителя к пониманию героев, и бросает во время титров восстанавливаться в одиночестве. Перед глазами стоят и совершенно новая Чулпан Хаматова с её приступами маньячизма, и Семён Серзин в мрачном свитере и дублёнке, от которых даже через экран воняет смесью пота, алкоголя, сигарет и вечернего автобуса, и все пережитые когда-то новогодние ёлки, светлую память о которых «Петровы в гриппе» вымораживают окончательно. И это главное отличие кинопроизведения от книжного.

Конечно, никто не обязан был читать роман Алексея Сальникова, который Кирилл Серебренников экранизировал. И прелесть кино в том, что зрителям будет всё предельно понятно без знания исходника. Хотя Серебренников умело до определённого момента (когда последние 20 минут картины – это отдельная короткометражка в ч/б, которая заставляет забыть, что вам показывали предыдущие два часа) сохраняет стиль именно сальниковского повествования: без предупреждения и разделения на абзацы переходя от реальности к бреду, от бреда в воспоминания и обратно в реальность, но уже другой локации или даже времени суток. Но если бы вы его читали, то точно так же, как авторы многочисленных рецензий, не могли бы отделаться от странного чувства, что перед вами совершенно новое произведение. Да, сюжетные ходы те же, те же твисты и атмосфера, но фильм «Петровы в гриппе» напрочь лишён чувства юмора. Он горький, как аспирин 30-летней давности. И там, где должна быть злая усмешка, остаётся только злость.

И всё же про сюжет: размытая пара-тройка дней из жизни семьи Петровых и их окружения. Петровы в количестве трёх человек больны гриппом и своими личными историями. Остальные – только историями. Болезненное состояние мучает больше обычного и слесаря, и библиотекаря, и ребёнка, который вообще ни при чём, он просто хочет на школьную ёлку. Разведённая пара Петровых – типичный средний низший класс. Зачем-то когда-то поженились. Зачем-то когда-то завели ребёнка. Зачем-то после развода продолжают жить как семья, но не знают друг о друге главного – что у них есть одинаковая связующая тайна, тайна смерти. Ощущением умирания пропитана вся картина. Серо-коричневая, подёрнутая морозом и грязным городским снегом, она лишена праздника, который так активно пытаются создавать загадочный Игорь в исполнении харизматика Колокольникова и странные ряженые люди на советской ёлке в ТЮЗе, которая является Петрову в воспоминаниях. В этом фильме всё говорит о том, что никакая мишура или искусственные красные цветы в катафалке не способны украсить и улучшить нашу обыденность. Потому что никто из героев не способен противостоять собственным демонам, будь это внутренний маньяк, который вырывается из героини Хаматовой даже дома, пусть лишь в фантазиях, или безынициативный алкоголик, которым Петров в гриппозном состоянии в принципе не способен управлять. Своей жизнью не управляют ни красавец-гитарист-артист в исполнении Юры Борисова, ни вечно сильная женщина Юлия Пересильд. Будучи сами уже прошлым, они заглядывают в него ещё глубже. И через эти погружения Серебренников как будто пытается докопаться до корня проблемы, найти ответ на вопрос, почему мы такие. И почему мы так застряли в этом неуютном, неустроенном образе жизни.

Хотя, конечно, «Петровы» создают правильный настрой. Видя на экране этот паноптикум, который подаётся как «мы», хочется трясти головой так долго и быстро, чтобы смахнуть даже малейшее сходство с этими персонажами. Не быть Петровыми, Игорями, Снегурочками, родителями Петрова или даже заведующей общежития – точно сыгранный эпизод от Юлии Ауг. Как минимум выйти из кинозала и не выпиливать мозг своему +1 вопросами, зачем мы на это пошли и что мы вообще посмотрели. А воспринять этот фильм как важный эмоциональный опыт и увидеть его лучшие стороны.

Как, например, феерическое выступление Тимофея Трибунцева в десятке анекдотичных образов. Парад актёров «Гоголь-центра», которые не гнушаются перфомансами и минимальным хронометражем своего присутствия в кадре. Иван Дорн в творческих муках. И, разумеется, безупречная работа оператора Владислава Опельянца, которую отметили в Каннах и в каждом отзыве. Его съёмка и есть тот самый грипп, способный заразить весь зал. Головокружение, скачущий фокус, который сосредотачивается на самых странных и часто неприятных деталях, стёртые границы между эпизодами. С этого фильма нельзя выйти просто так, как нельзя после одной таблетки перестать болеть. Он мучительный, да, но неразрывный как минимум до той «короткометражки» про Снегурочку, которая, очевидно, режиссёру нравилась настолько, что он решил нарушить свои же правила конструирования фильма и показать её целиком, а не дробно среди прочих историй. Что ж, Кирилл Серебренников – большой автор. Так что даже если его замысел зрители до конца не поймут, оценить его точно нужно.

Вероника Скурихина

Источник